Два полюса любви - Страница 9

Фернандо замолчал. Он взглянул ей в глаза, желая прочесть ее мысли, и провел пальцами по ее щеке. Бенедикт скосила глаза на его руку, затем посмотрела на него, но ничего не сказала.

– Знаю, – прошептал он, – ты чувствуешь то же самое.

– Да…

Она и не думала отрицать, что он прав. От его прикосновений каждая клеточка ее тела наполнилась желанием. Достаточно было ему лишь поднести спичку, как любовь, которую она так долго таила, вспыхнула с новой силой.

– Ты все правильно сказал, – прошептала она. – Я чувствую то же самое, что и ты. – Она взглянула на него.

Ее взгляд притягивал его словно магнит. Ее губы приглашали, звали, требовали, чтобы он снова поцеловал ее.

И Фернандо перестал колебаться. Он нежно обнял ее, погладил золотистые волосы и, наклонившись, снова коснулся этих зовущих губ. Но на этот раз нежно, легко, будто спрашивая: ты этого хочешь? Ты правда хочешь этого?

Да, да, отвечали ее губы. Поцелуй меня!

Теперь он уже не просил, он требовал, а она отвечала ему. Ее поцелуй сказал ему все: как она желает его, как готова отдать ему всю себя и принять любой его порыв.

Он встал, держа ее в своих мощных руках, и она поняла, что он задумал. И как было не понять, если ей тоже этого хотелось? Нет, не он потащил ее в спальню, она пошла с ним по доброй воле: ведь именно этого она желала больше всего на свете.

Он безошибочно нашел спальню. Впрочем, в такой маленькой квартирке было легко ориентироваться. Итак, они вошли в спальню, не прекращая поцелуя, словно обещая друг другу все наслаждения, которые только доступны мужчине и женщине.

В их груди горел один и тот же огонь, огонь, заставлявший ее трепетать от одного прикосновения его пальцев, расстегивающих молнию. Ее юбка упала на пол, а Фернандо принялся расстегивать маленькие пуговички на блузке. За блузкой последовал лифчик.

Он не торопился, напротив, действовал медленно, тем самым еще больше усиливая свое желание. Бенедикт же не могла больше терпеть. Ее тело затрепетало в предчувствии того, что им сейчас предстоит, ноги не держали ее. Она медленно опустилась на кровать.

– Бенедикт, радость моя… Моя любимая… – Фернандо шептал ей нежные слова, чувствуя, как дрожит ее тело. Теперь он целовал ее шею, плечи, грудь. Он облизнул ее сосок, затем прикоснулся губами к ее напрягшемуся животу.

– Фернандо… – выдохнула она, чувствуя, как он снимает с нее трусики и прикасается губами к месту, которое секунду назад было прикрыто шелком. – Фернандо…

Он остановился, чтобы снять одежду. Рывком сорвал с себя белье и бросился в постель. Его поцелуи стали яростными, он прикасался к ней не нежно, а требовательно, как мужчина, который не в состоянии сдерживать свои порывы. Его смуглые пальцы выводили кружочки вокруг ее сосков, его теплые руки ласкали ее грудь. Бенедикт вскрикнула и откинулась на подушки.

– Я так долго этого ждал, – шепнул Фернандо. – Целую вечность…

– Вечность… – повторила Бенедикт.

Теперь он не прикасался к ее груди руками, он ласкал ее губами, языком и говорил:

– Больше мы не будем ждать… Никогда… Теперь ты в постели, рядом со мной…

– Да, Фернандо, любимый, да…

Это был не стон, скорее крик: его губы сомкнулись на ее соске, она ощутила тепло и еще что-то, отчего вся изогнулась. Бенедикт закрыла глаза, чтобы ничто не отвлекало ее от наслаждения, которое она испытывала. Ее тело буквально кричало от желания, в то время как сама Бенедикт потеряла способность передавать свои мысли словами.

Но Фернандо понимал ее и без слов. Ей не нужно было ни о чем его просить, он сам знал, что она хочет, он предугадывал ее желания. Его пальцы прошлись по влажным волоскам в нижней части ее живота, и, услышав ее стон, он почувствовал, каким сильным может быть вожделение.

– Радость моя, прелесть моя, любимая… – Он перешел на испанский. Разве может какой-то другой язык выразить в нескольких словах всю глубину любовного томления и силу страсти? – Любимая…

Только полный страсти мужчина может так произнести это слово. И неважно на каком языке.

Фернандо раздвинул ее ноги и лег между ними. Бенедикт приподняла бедра, приглашая его войти, и услышала его возглас. Скорее всего, так в подобных ситуациях кричал еще древний предок человека.

Лежать вот так уже достаточно, по крайней мере пока. Просто осознавать, что он с ней, он внутри нее и ей так хорошо именно потому, что те долгие дни и месяцы, что его не было рядом, наконец-то закончились. И он вернулся, вернулся, чтобы дать ей наслаждение…

– Бенедикт… – Он говорил хрипло, тяжело дыша. – Бене, любимая…

И он задвигался в ней сначала медленно, потом все быстрее, сильнее. В его глазах горела страсть, этот взгляд пронзал ее насквозь, его голова откинулась назад, подбородок напрягся.

Так они поднимались все выше и выше, и наконец, испустив крик, он обнял ее и прижал к себе. Они потеряли всякую связь с внешним миром, окружающее перестало для них существовать. В этот миг на свете были только двое: Фернандо и Бенедикт.

Так началась эта долгая жаркая ночь.

Когда Бенедикт снова начала осознавать, где она и с кем, Фернандо лежал рядом. Он вздохнул от удовольствия и потянулся.

– Ты в порядке? – спросил он.

Бенедикт чувствовала, как бешено колотится ее сердце, слышала свое тяжелое дыхание, но наслаждение, которое она испытала, было ни с чем не сравнимо, и Фернандо это знал.

– Я в порядке, – ответила юна. – Мне еще никогда не было так хорошо. – И она заснула.

Разбудило ее шлепанье босых ног. Фернандо выскользнул из постели и, на цыпочках пройдя в ванную, включил воду. Через мгновение он вернулся, увидел, что она не спит, и подмигнул ей. Одной рукой он подхватил ее под плечи, другой обнял за талию и понес ее в ванную.